Последние годы стали интереснейшим временем для российской индустрии моды. С одной стороны, для дизайнеров открылись все двери, а с другой - требовательный потребитель, привыкший к многообразию цен и ассортимента. Мы решили разобраться в том, как сегодня себя чувствует российский fashion- бизнес, и пообщались с владельцами уже полюбившихся нам брендов.

Алиса, расскажи, как ты создала свой бренд?

Если честно, до Monochrome у меня уже была попытка создать свой бренд. Я купила ткань и сшила какое-то платье по картинке. Я совершенно не понимала, как все работает, но была уверена, что раз я классный стилист, у меня выстроится очередь на это платье. Платье вышло очень недешевым, потому что пошив из костюмной ткани весьма дорог, и никому не нужен. Так что никакого бренда не случилось.
Иногда я смотрю на бренды, которые создают девушки с большим капиталом просто от скуки, не понимая, что одних лишь  вложений недостаточно, что это огромный труд... Когда мы с Колей (муж Алисы – прим.ред.) начинали, мы были готовы порвать за каждую вещь, хотели, чтобы она приносила максимальную пользу. Наша концепция началась с того, чтобы создать одну качественную вещь и максимально ее продвигать. Я уверена, что если бы у нас была куча денег на старте, все сложилось бы иначе.


Какова формула успеха бренда? Большой труд, понимание того, что ты хочешь делать?

Я читаю лекции на курсах по созданию собственного бренда. Часто приходится сталкиваться с тем, что люди уже мечтают о собственном магазине в Дубае, не придумав ни единой вещи для бренда. Я думаю, что начинать нужно с малого -- прощупать почву, посмотреть, нравится ли это тебе и людям, потом маленькими шагами двигаться дальше. Сегодня почему-то все уверены, что задуманное легко и просто получится с первого раза, а потом сталкиваются с реальностью и разочаровываются. На начальном этапе стоит ставить перед собой маленькие цели, и помнить, что за успехами брендов, на которые вы ориентируетесь, скрывается колоссальный труд. Я думаю, что эта концепция «маленьких шагов» помогла нашему органичному развитию.

Какую вещь бренда  Monochrome ты считаешь знаковой?

Все, конечно, говорят о худи, но я больше люблю свитшоты – потому что у меня отросли волосы и капюшон мешает. Знаковой вещью, наверное, надо считать мой первый кардиган оверсайз с красно-зеленым узором. Его часто копируют, видимо, людям тоже нравится.


А как ты, кстати, относишься к тому, что бренд часто копируют?

Раньше я сильно переживала, кричала, писала этим людям и грозила судом. Сейчас реагирую более спокойно, ну копируют и копируют, с этим ничего не сделаешь. Можно воспринять это, как рекламу.

В какой момент ты поняла, что бренд стал успешным?

Я до сих пор каждый раз волнуюсь, когда выпускаю новую вещь. Всегда жду реакции, сомневаюсь, понравится ли она аудитории, могу даже рыдать. Это стрессовый момент и я каждый раз переживаю.


Как распределяется функционал задач с мужем? Ты идейный вдохновитель? Или вы оба?

Я придумываю модели, решаю, кого снимаем и где, какая идея. Недавно я прочитала у коллеги, что идея поступает от креативного директора, а потом над ней  работает еще и команда дизайнеров. Для меня это открытие, у нас все по-другому. Например, Коля – фанат тенниса и к годовщине свадьбы я хотела подарить что-то такое, чего у него нет, и создала теннисную капсулу. Сейчас мы ее повторим, но уже из материала, в котором не будет жарко, потому что он пропитан специальным веществом. Нам хотелось быть в этой одежде на турнире Ролан Гаррос, куда мужу подарили билеты. Мы попросили быстро отшить капсулу, сами отсняли ее в день вылета, и на турнире ходили уже в образцах из этой коллекции. Вот так стихийно все обычно и происходит. Я дизайнер, муза и истеричка, потому что эмоционально отношусь к работе, могу со всеми разругаться и удалиться из чатов, а через пару дней -- все нормально. А Коля, наоборот, умеет держать все под контролем – он директор, отвечает за финансы и производство.

В этом чувствуется душа…

Честно, не знаю, как это работает. С одной стороны, я даже не фотографируюсь в качестве модели для сайта, чтобы меня не ассоциировали только с моими вещами. А с другой стороны, получаю огромное удовольствие, работая с этой одеждой. В бренде я выступаю еще и стилистом, и когда говорю, что страдаю от того, что еду на съемку в 9 утра, я вру. Меня все это безумно вдохновляет! Хоть у меня и есть возможность пригласить любого стилиста, я делаю это сама, потому что на съемках меня распирает от счастья.


Опиши вещь, которую никогда не произведет Monochrome?

Не хочу зарекаться. Если человек говорит, что никогда чего-то не сделает, он сделает это на 100 процентов. Раньше я была уверена, что мы никогда не будем использовать рюши или корсеты, а сейчас мне кажется, что это все неплохо смотрится. Наверное, мы никогда не произведем вещь только ради выгоды, это претит моему справедливому нутру.


Когда обучают созданию бренда, рассказывают о матрице коммерческого и творческого. Соотношение, кажется, должно быть 70 на 30. В твоем бренде следуют этому правилу?

Однажды мне подарили курс «Ассортиментная матрица». На занятиях было так сложно, столько цифр, а я и цифры – это две параллельные вселенные. В итоге я пришла к выводу, что мы хорошо работали и без матрицы, так и продолжим. Видимо, мы работаем на интуиции, а не на расчетах. Или нам везет.


Российские дизайнеры имеют какую-то поддержку от государства?

Я не понимаю, почему мне нужно копаться в 35-м законе, чтобы мне выдали какую-то субсидию. Меня больше волнует то, что в Москве на Петровке поставили огромные белые вазоны с цветами, которые выглядели космически красиво.  А потом их убирают, потому что какой-то жительнице напротив это не нравится. Нам, например, стоило огромного труда, чтобы договориться поставить в магазине на Никитской клумбу с цветами. Я не понимаю, почему это такая проблема, я же не памятник себе ставлю, а улучшаю пространство! В этом плане никто не поддерживает предпринимателей. Наш магазин находится в историческом здании и у него отвалился кусок фасада – мы хотим его восстановить, но нам не дают этого сделать из-за исторической ценности здания. Я думаю: серьезно?! Рядом стоит такое же, только полуразрушенное историческое здание, которое не нужно ни людям, ни государству. Они говорят пафосные речи, а когда за собственные деньги ты хочешь улучшить ситуацию, то получаешь запрет. Так что нам не нужна поддержка, мы сделаем все сами, лишь бы не мешали.


Как ты думаешь, в России освободилось место для высокой моды?

Честно говоря, нет. Мало придумать, нужно еще и сделать. Компьютерные программы, которые строят лекала – не наши, принтеры тоже. Даже краски, нитки и ножницы тоже не наши. Сейчас наступило время челночников и русской смекалки. Мы сейчас придумываем, как получить ткани и пуговицы, потому что делать это стало в разы сложнее. В бизнесе всегда приходится выкручиваться из разных ситуаций, это неизбежно.


Твоя самая амбициозная мечта в отношении бренда?

Я эгоистка и собственница, поэтому хочу, чтобы мои дети продолжали наше дело. Я вижу, что старшую дочку это вообще не занимает, а вот младшая интересуется одеждой, пока – нарядами для кукол. Я за то, чтобы ребенок сам определял свое будущее, но в то же время мечтаю о клане, который продолжит мое дело.