Редакция Lifestyle Мода Интервью Beauty Ресторация Пространство
Свобода сегодня
Текст: Фото:

Серьезно или с юмором, но, во всяком случае, откровенно: Александр Любимов рассказал о качественной журналистике, о свободе (в частности, свободе слова) и о том, что бы он попросил у Путина.

«Свобода» – это просто слово, которое ничего не означает, если ты сам не наделишь его смыслом. Главное – найти ее в себе, как говорил Чехов: «выдавливать из себя по капле раба»

Сейчас такое время, когда много говорят о свободе: она стала своего рода мейнстримом – ей посвящают лонгриды и аналитику, проводят фестивали, например, «Слова и музыка свободы» в «Ельцин-центре». Что о свободе думаете вы? 
По сути, «свобода» – это просто слово, которое ничего не означает, если ты сам не наделишь его смыслом. Она внутри человека, и главное – найти ее в себе, как говорил Чехов: «выдавливать из себя по капле раба». Я всегда был свободным человеком, при Брежневе мне это мешало, при Горбачеве, наоборот, помогло. Если мы говорим о возможности реализации, то, конечно, в каждой стране есть определенные отрезки времени, когда это сделать проще в той или иной профессии, журналистике, например. Но главное – быть готовым к этому: научиться быть свободным самому и не разрушать свободу других людей. 

То есть сохранять эту внутреннюю установку независимо от внешних обстоятельств и времени?  
Да. Если тебя раздражают какие-то моменты: кто-то тебя толкает или громко разговаривает рядом… Или вот у нас есть ночной клуб в башне «ОКО» в Москва-Сити, там в полночь в пятницу на внешнюю стену в снаряжении промышленных альпинистов вылезают из окон карлики в лампочках. Это ведь ужасно! А кому-то нравится. Организаторы в этот момент разрушают мою свободу, и я туда просто не хожу.

А как тогда быть? Ведь бывают ситуации, которые цепляют. И если что-то раздражает, то как сохранить внутри себя свободу? 
Не разрушаться. В современном обществе куча возможностей – легко найти себе знакомых по интересам, места, где нравится бывать. Да, иногда ты выглядываешь за пределы этого круга, интересуешься другими точками зрения. Где-то соглашаешься, где-то – нет. Это тоже работа над собой.

Если говорить о свободе слова, что с ней сегодня происходит? 
Свободы слова сегодня очень много, а вот свободы мысли… Сейчас ведь очень много шума. В СМИ, например. Либо тотальная пропаганда, либо маленький кусочек тотальной антипропаганды: что бы государство ни делало, это всегда плохо. Если, например, в Екатеринбурге весной расцвела трава, то это значит, кто-то украл деньги на тендере или приедет президент. Очень мало СМИ, где сохранились попытки искать какую-то объективность, сопоставлять точки зрения. 

Кому тогда верить? Есть ведь и откровенная пропаганда, и вранье, и ангажированность, и «желтизна»… 
А вы никогда не докопаетесь до истины. Важен скорее путь к ней, а не конечная цель. Мы же все разные, у нас разные интересы, истина у каждого разная. И авторитеты тоже. 

А у вас кто? 
Я читаю три экономических издания – РБК (потому что имею к ним отношение), «Ведомости» и «Коммерсантъ» – это конкурентные СМИ. Я смотрю, кто что освещает, какую политику ведет. Еще я читаю, на мой взгляд, лучшую газету России – «Новую», потому что в ней необыкновенно мужественный и талантливый коллектив, который всю жизнь занимается тем, что защищает людей. Это невероятно тяжело в нашей стране, да и в других странах тоже. Читаю газету «Завтра», мне импонируют колонки ее главного редактора Александра Проханова – они для меня фактически юмористические, злободневные. Иногда еще почему-то именно этой газете дают интервью уникальные люди – например, полевые командиры с Донбасса, из Сирии. 

Правильно ли я понимаю, что вы больше доверяете газетам, печатным изданиям, чем интернету? 
Не сказал бы. Но есть один интересный момент. Я хорошо общаюсь с Михаилом Прохоровым, который когда-то был владельцем холдинга РБК. Помню, как-то спросил его: «Миша, а почему ты предпочитаешь сайту печатное издание?» И он высказал такую мысль, которая поразила меня: «Потому что сайт – бездонный, в нем нет воли главного редактора. А вот когда у тебя всего восемь полос, вот тут ты должен решить: какого размера статьи разместить, какие новости поставить, чему уделить больше внимания, что вообще обойти стороной. В этом случае я получаю продукт более квалифицированный, чем сайт». Так что и я теперь читаю газеты через призму этого понимания и в каждой анализирую, как каждый главный редактор «сверстал» себя. Но сайты, конечно, тоже просматриваю, мне приходят push-уведомления с новостных лент, плюс я подписан на интересных мне людей в Twitter и Facebook. 

Давайте поговорим о программе «Жди меня», у истоков которой вы стояли, к которой имеете отношение до сих пор.
Это наша гордость, то, из-за чего можно быть счастливым. Да что рассказывать? Заходите на сайт poisk.vid.ru. Можете «вбить» себя, узнать: вдруг вас кто-то ищет. Любовник ваш из пионерлагеря, например. На главной странице есть статистика, она меняется ежедневно. Каждые 10 минут приходит запрос, в месяц наша команда находит около 80–100 человек. Программа существует уже 19 лет, за это время цифры накопились действительно впечатляющие. У нас более 3000 сотрудников по всему миру. 

С распространением интернета искать людей стало проще? 
В чем-то проще, в чем-то сложнее. Есть очень деликатные моменты, именно поэтому мы не делаем «Жди меня» социальной сетью. Например, мать отдала ребенка в детский дом. Он вырос, у него зов крови – хочет ее найти, встретиться. А она не хочет, потому что ей стыдно. Приходится такие вопросы решать «за кадром», в Интернет такое не выложишь. Или есть люди, которые теряют память. Это вообще не изученная до конца проблема, мы сотрудничаем с крупным НИИ в Москве по этому поводу. К тому же с развитием Интернета люди стали тщательнее скрывать свои данные. 

Какое будущее у программы?
Моя мечта – обратиться к Путину. Я бы ему сказал: «Владимир Владимирович, с деньгами ничего у меня, со здоровьем – тоже. Одна просьба: давайте сделаем национальную поисковую систему из «Жди меня»? Потому что, откровенно говоря, со старением аудитории телевидения, из-за того, что там все меньше и меньше зрителей, наша программа, хоть и продолжает существовать, но совершенно не проецируется на молодое поколение. А помните, как было раньше? Была едва ли не единственная возможность найти человека. Давайте и сейчас так сделаем! Этакий национальный «поисковик». Можно искать не только людей, как мы это делаем, но и вещи, и директоров предприятий, которые убежали с печатями, и девушку, которую встретил вчера в метро, и кошек сбежавших – все, что угодно!». Вот о таком будущем для программы я мечтаю. 

А что вы думаете о глянце? Сейчас многие говорят, что глянец умирает, вообще печатные СМИ умирают… 
Не умрут. Ну как? Театр остался, кино осталось, телевидение останется, и глянец останется. Вопрос просто в том, что его, может быть, станет меньше, люди, может, не будут так много платить за это… Но, если честно, мне, например, это вообще не интересно. Я не люблю вещи. У меня дома моя несчастная жена терпит этот «интерьер больницы» – нет ни одной картины, нет вещей, безделушек, все стерильно. Я ненавижу подарки эти бесконечные…  В шкафу у меня три строгих костюма и один спортивный. Вещи меня отвлекают очень от чего-то более интересного. Так что читать глянец сознательно, чтобы в голову проникали какие-то коллекции одежды, часов… Нет, не мое. Это, конечно, не значит, что нужно ходить, как дервиш, но и специально этим увлекаться и отвлекаться от чего-то более важного я не хочу. Есть единственная марка часов, в которых можно ходить. Это Rolex, потому что все остальные ломаются, я знаю, о чем говорю, у меня было много разных. А Rolex – это вроде и прилично: зайдешь куда-нибудь в кабинет, где тебя оценивающим взглядом окинут, вроде ты не нищий, но скромный. Есть намек на статус, но он не вульгарный, не пошлый. Это не карлики с лампочками, понимаете?

А костюмы у вас каких брендов? Раз уж на то пошло…
Один – Hugo Boss. Вообще идеально: дешево и качественно. Еще два – Zegna. Это дорого, но я их покупаю в аутлетах. Из стареньких коллекций, не модные. 

Покупаете в Европе?
Да. У нас с партнером бизнес в Германии, бываю там часто. Так вот под Дюссельдорфом есть шалман с китайцами и русскими – там и одеваюсь. Но туда приезжать лучше в будни. 

Поделиться