Актер с сумасшедшей харизмой, диким обаянием и невероятной искренностью с первого взгляда очаровал главного редактора «Стольника» Марию Давыдову. А еще рассказал, почему интернет – это не такое уж и зло, о получаемом от съемок кайфе и роли женщины.

На ваш спектакль «Вишневый сад» я попала в конце марта, как раз после трагедии в Кемерово, и начался он с минуты молчания. Что происходит с нашим обществом? Почему в современном мире возможны такие страшные вещи, почему они становятся обыденностью?

Во мне, правда, эта трагедия отзывается до сих пор. Прошло немало времени, а у меня все еще не укладывается в голове, как такое возможно в XXI веке, почему люди допускают такую преступную халатность. Именно халатность, ведь есть так много современных средств, которые могут предотвратить подобное. Я много всего пересмотрел, перечитал в интернете о произошедшем. Много, потому что не мог принять, не мог поверить, думал, может, все это очередной фейк. Правильно выразился Миша Козырев: когда узнаешь о чем-то по-настоящему страшном, думаешь «слава богу, не со мной», перелистываешь и идешь дальше. А здесь не получается перелистнуть. Не получается. Хотя это ведь правда, мы стараемся забыть то, что нас не коснулось. И, возможно, в этом беда всех людей.

А многие пытаются хайпить на ситуации…

Я это вижу, но думать об этом не хочу. Все подобные посты, выступления – мусор и пыль, которая рано или поздно развеется.

Но ведь общество живет интернетом, верит ему. Есть личности, для которых социальные сети и есть их реальная жизнь, как бы парадоксально это ни звучало.

Часто над этим думаю. От технологий мы уже никуда не денемся. Я знаю, что мои друзья и знакомые независимы от виртуализации. И если завтра рухнет интернет, им будет абсолютно все равно. Зайдя на свою страницу в Инстаграм и не увидев лайков, я не расстроюсь. Да, для некоторых Инстаграм – очень неплохой заработок, они умеют этим пользоваться, и молодцы. Вопрос в том, как ты это делаешь. А те, кто прячется за соцсетями и кого «черное зеркало» поглотило полностью, будут всегда. Мне жаль таких людей. Они сами выбрали свой путь, и не будь альтернативного мира, интернета, они бы нашли что-то другое, чем можно прикрыться. Это не трагедия. Слава богу, растет молодежь, которая читает книги. И если мы – инопланетяне для своих родителей, то наши дети вообще прилетели из другой галактики. Для них Инстаграм, Фэйсбук, Гугл – часть жизни, они родились в эпоху их расцвета. Это для нашего поколения соцсети – значимая история, а для поколения наших детей – это само собой разумеющееся явление. Технологии развиваются, и что будет дальше – подумать страшно. Недавно где-то читал, что скоро в Китае, по-моему, начнут принимать на работу, ориентируясь на рейтинг человека в интернете. И уже сейчас рекрутеры до собеседования смотрят соцсети и составляют портрет соискателя. Аккаунты стали твоим паспортом. С другой стороны, есть люди, которые не акцентируют внимание на сетях. Их немного, но при этом никто из них не может отрицать удобство интернета. Вопрос в другом. Часто люди едут в путешествие не за эмоциями, удовольствием, а чтобы сфотографироваться и выложить фото. С точки зрения психологии это страшно. И в происходящем виноват не интернет, а сами люди.

Александр, мы знаем вас только как актера, а какой вы настоящий, в окружении близких?

Такой же, как и с вами. Мне кажется, у меня нет масок. Никогда не хотел играть какие-то роли вне сцены. А это самое сложное – оставаться без маски всегда, не делать вид, что у тебя прекрасное настроение, если это не так, не улыбаться, чтобы произвести наилучшее впечатление. Лет шесть-семь назад, на первых кастингах, ко мне подходили режиссеры и спрашивали, почему у меня плохое настроение, а оно было хорошим. Просто я настроен на работу, но не хочу форсировать события, создавать видимость какого-то беспредельного счастья. Я такой, какой есть.

Вы не раз говорили, что вас привлекает режиссура. Чем?

Всегда к ней тянуло. Помню, после первого курса взял фотоаппарат, обычный, плоский, – там была функция видео – и снял короткометражный фильм. Потом выложил его в ВКонтакте. Недавно хотел найти, но не нашел. Надо будет позже все-таки отыскать его, интересно. Сейчас подумал, это ведь было лето 2008–2009-го, последнее лето, когда я отдыхал и не работал.

Режиссура, может быть потому, что хочется держать все под контролем, организовывать?

Мне всегда нравилось организовывать. Еще со времен игр в футбол в детстве. Попробуй-ка в маленьком городке собрать команду, чтобы погонять мяч. То родители, то дача, то свидание. А я всем звонил, уговаривал. Потом все спроецировалось на кино, театр, актерскую профессию. В институте хотелось заниматься бизнесом: с восемнадцати лет мы с другом продавали футболки, разрабатывали принты, и у нас был даже свой офис. Но как уехал поступать в ГИТИС, конечно, все закончилось. К тому же я учился на режиссерском факультете, хоть и в актерской группе. Я горел учебой. Вместе с такими же «горящими» после учебы оставались на три, четыре, пять часов на режиссерских обсуждениях, придумывали, спорили, кричали, смеялись от души. Для нас исчезало время, мы не замечали, что уже ночь, что нужно поесть и спать – настолько мы были увлечены процессом.

Планируете снять свой собственный фильм?

Конечно. Есть идеи, которые хочется реализовать в 2018–2019 годах, например, кино по мотивам моего драматического шоу #Зановородиться. Есть идеи и для других фильмов, есть давно написанный сценарий короткометражного фильма. Нужно только найти спонсора, потому что мероприятие это дорогое. Ведь заработать на коротком метре практически невозможно.

Антон Долин не раз говорил: «В России есть хорошее кино, и гнаться за Голливудом и с ним соперничать – смехотворно. Так ли это?»

Голливуд существует давно. Система, придуманная им, также существует много десятков лет. И это чистая математика. Четко построенная схема зарабатывания денег: все оценивается с точки зрения того, что работает на зрителя, а что нет. Голливудские фильмы – это продукт, созданный для развлечения, он призван дать нам ощущение полета после сеанса. За этим идут в кино все, в том числе и я. Не всегда, но довольно часто. Хочется прийти в зал и от души поржать или поплакать. Так что нет ничего плохого, если российское кино сравнивают с голливудским. Даже берет гордость. Но нам не стоит забывать, что российская киноиндустрия еще очень молода, и при этом мы уже показываем такие результаты. Круто. Вообще в любой масс-маркет-фильм можно внедрить глубокие смыслы. Так зачем изобретать велосипед, если можно перенять существующий опыт. И совместить его с российской ментальностью. В том же «Гоголе» эта российская ментальность присутствует везде, но показана она сквозь призму голливудской картинки. И это не плохо. Есть другая беда в русском кино. Вот был гениальный режиссер Балабанов, и все начали подражать, снимать «а-ля Балабанов», а он – совершенно другая планета. Таких режиссеров единицы. Сокуров – отдельная планета. А именно с ними ассоциируют понятие «российского кино». Но есть не только они, есть Бондарчук, Сидоров – человек-эпоха с сумасшедшей энергией, Баранов. У них свои внутренние миры, они снимают очень давно и тоже делают шедевры, достойные остаться в истории. Я горд за российское кино и рад, что принимаю в отечественном кинопроцессе участие. И хочу дальше развиваться в этом и делать какие-то крутые вещи.

Еще относительно недавно вы высказывались о женщине как о «тени» мужчины, которая должна исключительно хранить семейный очаг. По-моему, современное устройство мира с такой позицией совершенно несовместимо… Мнение изменилось?

Изменилось. Женщины вообще не поддаются описанию, логике. Нужно понимать, что женщина самодостаточна, часто даже больше, чем некоторые мужчины, но все же… все же ей надо чуть-чуть больше понимания, что мужчина ответственен за нее, за семью.

Стихи писали девушкам?

Писал, и не только стихи, но и драматическое шоу #Зановородиться посвящен Ире [ред.: актриса Ирина Старшенбаум, возлюбленная Александра], она была самым большим моим цензором и музой. И она первая читала все тексты.

Интересно, какое ваше самое яркое воспоминание из детства?

Футбольное. Футбол с утра до ночи и прокуренный компьютерный клуб.

Внешность – определяющий фактор в достижении своей цели? В карьере?

Нет! Абсолютно.

А людей как оцениваете?

Интуитивно. Если человек специально не блокирует свои сенсоры, то, в общем, за несколько секунд он подсказывает, надо ли и как с ним говорить.

Александр, можете назвать вещи, неприемлемые для вас в общении?

Рукоприкладство, физическая агрессия, наверное. Хотя я могу спорить с друзьями, особенно с одним, до того момента, когда еще секунда, и может начаться драка, но это наши мужские взаимоотношения.

Как относитесь к соперничеству?

Очень даже поддерживаю. Это стимулирует к дальнейшему развитию. Мне нравится, что в мужском российском сообществе актеров все всегда друг друга поддерживают, общаются. Причем не только в Москве, можно встретиться в другом городе, самолете. Не может быть такого, чтобы пришел на кастинг, увидел там Данилу Козловского, Петю Федорова, Никиту Ефремова, Ваню Янковского и отвернулся от него к стене или не поздоровался. Они все талантливые, прекрасные ребята. Ты знаешь, что выбор будет трудным для режиссеров, и это очень мотивирует. Здравое мужское соперничество – это всегда круто. Я за соперничество в абсолюте. Я дико радуюсь и переживаю, когда выходят отличные фильмы с их участием. Я могу позвонить им и сказать: «Слушай, какое крутое кино!» А вот женщины в этом плане думают по-другому. Там как раз часто присутствует история про «отвернулась и не разговариваю».

Какие планы на будущее?

Планов сумасшедшее количество. Много всего. В этом году произошло множество событий. Мне все дорого и близко. И съемки продолжения любимого «Полицейского», и в финале года его полный метр, и «Т-34». И еще две истории, которые уже сняты и смонтированы, но пока находятся в подвешенном состоянии. И сериал «Звоните ДиКаприо» Жоры Крыжовникова, невероятно сложный проект, который давался мне нелегко. потому что Андрей Николаевич Першин, в простонародье Жора Крыжовников, абсолютно сумасшедший человек в плане режиссуры. Это настоящая русская театральная киношкола. Он выжимал из меня буквально все, что ему было нужно. И съемки зарубежной картины, о которой я не могу пока говорить. И фильм Карена Оганесяна. Вот-вот начнутся съемки второго «Притяжения», «Стрельцова» – фильма Ильи Учителя про футбол. Сколько лет я мечтал, чтобы появился такой проект и я принял в нем участие. И вселенная наконец-то меня услышала. И еще куча-куча всего. Всегда думаю, вот возьмусь за один какой-то проект, сделаю только его и отдохну. А тут начинают предлагать столько интересного, и все такое разное, невозможно отказаться. Это дикая занятость, но это и прекрасно. Для меня кино – кайф. Я черпаю из него энергию. Иногда коробит, когда кто-то из артистов, отвечая на телефонный звонок, говорит, что он на работе. Я никогда не мог так сказать, потому что для меня кино – не работа, а удовольствие.