Художественный руководитель Пермского академического Театра-Театра Борис Мильграм и актеры рок-оперы Jesus Christ Superstar Альберт Макаров и Анна Сырчикова о новых текстах, вечных смыслах и о власти музыки.

Ваша постановка «Jesus Christ Superstar» пришла в Екатеринбург в достаточно наэлектризованный момент: история  со сквером у Театра драмы еще не вполне утихла, и, насколько я знаю, целый месяц накануне премьеры афиши вашего спектакля срывали с пугающим постоянством. Не было у вас опасений в связи с этим?
Борис Мильграм: Разумеется, нет, потому что наш спектакль вообще не о религии. Это оригинальное произведение гениального композитора Эндрю Ллойда Уэббера и драматурга Тима Райса о молодых людях – об их поиске себя, своей свободы и об отражении этой свободы в окружающем мире. И не случайно имя их лидера – Джизуса Крайста – звучит в спектакле только так: мы не упоминаем Иисуса Христа. С одной стороны, это часть нашего художественного замысла, с другой – способ избежать религиозных параллелей и конфликтов.

Это ведь уже не первая постановка легендарного мюзикла в России. Много лет назад ее ставили Театр им. Моссовета, питерская «Рок-опера». В чем отличие вашего спектакля?
Б.М.: Предыдущие постановки, на мой взгляд, получились достаточно «обрусевшими», с серьезными поправками на православие. Нам же хотелось познакомить российского зрителя с оригинальной, совершенно потрясающей музыкой со всей ее красотой и безумной энергетикой. Наш театр впервые представляет лицензионную версию, а это означает, что мы получили полную музыкальную партитуру, спектакль проходит в сопровождении симфонического оркестра из 21 музыканта и рок-группы из 4 человек. Иными словами, то, что вы видите на сцене, с музыкальной точки зрения – абсолютно идентично оригинальной версии, созданной в начале 70-х годов. 

А как же роль Иуды, которую в бродвейской постановке исполнял афроамериканец?
Б.М.: Ну вот такого типажа у нас не нашлось…
Альберт Макаров: Я в душе афроамериканец!
Б.М.: Да, и, видимо, Альберту это очень помогает. Если серьезно, роль Иуды, пожалуй, самая противоречивая и трагичная в спектакле. 

Сложно было в нее вживаться?
А.М.: Признаюсь честно, сложность чисто техническая. Поскольку в моей партии много мест, напоминающих настоящую вокальную акробатику: музыка выбрасывает тебя из теноровой партии в фальцет, а потом – так же резко – едва ли не в басовые ноты. И при этом постановка очень динамична, мы много двигаемся по сцене, танцуем, это сбивает дыхание и усложняет работу. 

А с философской, концептуальной точки зрения – вы искали какие-то внутренние параллели со своим персонажем? 
А.М.: Разумеется, я всегда пытаюсь отыскать героя в самом себе и сделать так, чтобы зритель ему сопереживал. А поскольку волею судеб на сцене Пермского театра я играю сплошных злодеев и мерзавцев, моя задача усложняется вдвойне. И я точно знаю, что многие начинают Иуду жалеть. Так же, как и Калигулу в моем исполнении. И, кстати, если вернуться к вашему первому вопросу о религиозном недопонимании, по моим наблюдениям, на эту рок-оперу приходит очень много молодых людей, которым, по большому счету, не так важны все эти евангельские сюжеты. Им важнее посыл и та энергия, которая заложена в спектакле. 

Значит, задеть чувства верующих вы не боитесь?
А.М.: Знаете, я долгое время жил и работал в Санкт-Петербурге, и там мне довелось служить пономарем-чтецом в храме. Я верующий человек, и среди моих друзей много священников. Уже хотя бы поэтому я очень трепетно отношусь и к своей роли Иуды, и к этой постановке в целом. Ни меня, ни моих друзей в ней ничто не оскорбляет. И, пожалуй, нашим самым большим достижением будет, если кто-то из зрителей после спектакля возьмет в руки настоящие Евангелия, чтобы самостоятельно во всем разобраться. 

Разобраться хочется и с вашей ролью, Анна. Образ Марии Магдалины тоже имеет немало стереотипных коннотаций.
Анна Сырчикова: Да, раскаявшаяся грешница, женщина с «низкой социальной ответственностью». Но на сцене все совершенно иначе. Мы долго искали концепцию, а в итоге создали немного инфернальный персонаж, олицетворяющий веру Джизуса. Моя героиня – единственная женщина в этой истории, она не перетягивает одеяло на себя. Мария – это та сила, та любовь, которая пунктиром проходит через весь спектакль, незримо помогая мужчине-лидеру и всему человечеству в поисках света, добра и счастья. 

Планируете еще привезти «Jesus Christ Superstar» в Екатеринбург?
Б.М.: Да, если все сложится, мы скоро приедем в Екатеринбург снова. И мне хотелось бы пригласить на следующий спектакль всех, кто не попал на премьерный показ (и тех, кто попал, тоже!). Отложить в сторону все критические комментарии, попытки отыскать в сюжете какие-то религиозные мотивы, прийти и послушать невероятную музыку Эндрю Ллойда Уэббера, которая спустя почти полвека до сих пор пронзает до мурашек. Которая, бесспорно, главное действующее лицо на сцене.