Елена Леонидовна Косоренкова, руководитель «Национального агентства по архитектуре и градостроительству» (Москва) – о роли архитектора в современности, о запросах общества и профессиональной боли, а также о социальных шантажистах, политических аферистах, эгоистах и «инфантилистах».

Правда ли, что девелоперы сегодня строят не просто жилье, а создают новый образ жизни? Что вы об этом думаете? Как архитектура развивает среду вокруг нас?

За последнее столетие архитектура дополнила свои академические смыслы большим набором социокультурных функций. Архитектор перешёл границы пятна застройки. Его творчество уже ориентировано и на городскую среду, и, главное, на развитие гуманного отношения к жизни. Это большой прорыв по сравнению с девелоперской и архитектурной деятельностью, с  процессами городского строительства в девяностых и нулевых годах, когда предоставленная свобода в профессии была заменена деструктивным смыслом «вседозволенность».

Поэтому девелоперы сегодня строят не просто жилье, а создают образы нового настоящего. Это утверждение становится все более актуальным в современных условиях, когда градостроительство, изменение социальных норм, стремительно растущие информационные технологии и необходимость быстрой обработки информации требуют нового подхода к проектированию современного и функционального жилья. Важным аспектом этого процесса является то, что архитектура служит не только утилитарным, но и эстетическим компонентом нашей жизни. Современные жилые комплексы становятся не просто домами, а целыми городскими экосистемами, где максимально предусмотрены жизненные аспекты: всевозможные услуги, медицинское обслуживание, безопасность, наличие образовательных учреждений, общественные пространства, торговля, другие объекты.

Нынешние запросы общества направлены на то, что качественная среда обитания должна оказывать положительное влияние на здоровье, повышение работоспособности, настроение и социальные связи людей, на демографию, на инициацию творческих процессов. Устойчивая система создания и реконструкции парков, зон для прогулок, спортивных площадок и мест для общения появилась в результате междисциплинарного взаимодействия девелоперов, архитекторов, социологов, психологов, экономистов, историков и общественности. Реализация современных требований к архитектурному проектированию и строительству, необходимых для потенциального приобретателя жилья  резко повлияло, во-первых, на мотивацию увеличения частной денежной массы для покупателя, во-вторых, на популяризацию ипотеки, в-третьих, на развитие различных финансовых механизмов и возможностей. Например, девелоперские компании предлагают покупку существующей квартиры с предоставлением новой с доплатой.

Кроме того, современная архитектура уделяет внимание экологическим аспектам, внедряя устойчивые технологии и энергоэффективные решения, новую квартирографию. Это не только снижает негативное воздействие на природу, но и формирует у людей осознание важности бережного отношения к окружающей среде.

Таким образом, архитектура действительно развивает среду вокруг нас, создавая пространства, которые влияют на наше восприятие мира и качество жизни. Она формирует новую культуру общения и совместного проживания, и это делает ее важным элементом нашего будущего.

Какие тренды в архитектуре российских городов вы бы выделили?

В архитектуре российских городов можно выделить несколько ключевых трендов, которые отражают современные потребности и интересы общества. Современная архитектура городов (сказанное касается Москвы, Санкт-Петербурга и Екатеринбурга) находится в процессе перехода от  постмодернизма к метамодернизму.

Метамодернизм — это культурное и философское направление, возникающее как реакция на модернизм и постмодернизм. Оно характеризуется специфическими признаками, которые могут проявляться в различных областях, таких как искусство, литература, архитектура и философия.

Впервые понятие «метамодернизм» появилось в эссе  «Заметки о метамодернизме» медиа-теоретика Тимотеуса Вермюлена и философа Робина ван ден Аккера в 2010 году. Анализируя ключевые признаки метамодернизма, я пришла к выводу, что одним из первых метамодернистов в архитектуре в России был московский архитектор Сергей Ткаченко (1953-2023), основатель движения рационального контекстуализма в архитектуре и градостроительстве.

Ключевые признаки метамодернизма, как современного направления, можно рассмотреть на примере таких работ Сергея Ткаченко, как жилой дом «Патриарх», Москва, ул. М. Бронная, 44 (1997—2002, совм. с О. Л. Дубровским и др.) и жилой дом с пристройкой «Дом-яйцо», Москва, ул. Машкова 1/11 (1997—2002, с О. Л. Дубровским и др). Это и пост-ирония, и смешение стилей и жанров, открытость к неопределенности, и обращение к истокам, и культурная идентичность.

Явные приметы метамодернизма в «Патриархе» — римские статуи на балюстраде с лицами самого автора, главного архитектора Москвы (1996-2012) Александра Кузьмина и Олега Дубровского. Об этом мне рассказывал сам Сергей Борисович. Новое архитектурное прочтение «Дома-яйцо» объяснял сам архитектор. «Мне хотелось небольшим знаковым объектом поставить точку в архитектуре XX века, чтобы началась новая архитектура, а не постмодернизм, который у всех уже в зубах навяз и чем сейчас Москва набита. Два объекта у меня было — "Патриарх" и этот дом, которые должны были сказать: все, дальше иронизировать на русские темы смысла нет. Надо создавать что-то новое, более интересное. Вот ради чего все делалось» (из интервью Олегу Матвееву «Жить в яйце не очень удобно», moslenta.ru)

Метамодернизм является сложным и многогранным направлением, которое отражает изменяющийся характер современного общества и стремление к поиску новых смыслов и форм.  Поэтому мы рассматривали новое, быстро развивающееся направление в современном зодчестве в апреле этого года в Калуге на десятой архитектурно-градостроительной конференции «Метамодернизм. Традиции наследия в архитектуре». Тема будет продолжена в сентябре в Сочи на конференции «Генеральный план: энергия развития», где выступит архитектор из Екатеринбурга, профессор МААМ, Алексей Куковякин с докладом «Метамодернизм, Код РЁАНДЗИ». 1 октября в Екатеринбурге по программе конференции «Евразия» в рамках Форума 100+ у нас будет большое обсуждение и дискуссия «Метамодернизм в современной архитектуре».

На Стратегической сессии в 2019 обсуждалась тема «Пространственное развитие как новая форма общественного договора: от целей к смыслам». Что вкладывается в понятие «смыслы»?

Пространственное развитие, вообще-то,  удел градостроителей, которые разрабатывают комплект документов градостроительного проектирования. Как организовать взаимодействие научных и практических решений с социальным смыслом? Четких рекомендаций и алгоритмов нет. Говорят и пишут много, но конкретных и ярких примеров практически не существует, и, даже если есть положительный опыт, он неизвестен и непопулярен. Это как тема мастер-плана города — все делают, тратят бюджетные деньги, а как применять, никто не знает и не практикует.

До пандемии была разогрета тема соучаствующего проектирования, участие жителей в градостроительном и управленческом процессе. Но не может «каждая кухарка руководить государством»! Для реализации целей на основе заявленных смыслов всё равно нужны специалисты и хотя бы обученные городские активисты. Результатом проведения публичных слушаний и общественных обсуждений стали агрессивные, и потому деструктивные мнения и отзывы, скандалы, драки. Активизировались социальные шантажисты, политические аферисты, социальные эгоисты и «инфантилисты», и, куда же без них, городские сумасшедшие. Но городские активисты, готовые сотрудничать с администрацией, малочисленны и не в чести у исполнительной власти. Проблема разработки и внедрения оптимальных форм общественного договора не решена, и интерес к ней сходит на нет.

Как-то вы сказали, что есть прослойка крепостных архитекторов, которых еще называют карманными. Они работают в составе крупных корпораций и, по сути, не имеют права голоса при разработке проектов. Делают, что им прикажут. Жалеть их или осуждать?

Система саморегулирования в проектировании и строительстве допускает создание внутри девелоперской структуры своей проектной организации для исполнения проектных работ. Таким образом рынок архитектурных услуг стал резко схлопываться. Крупные корпорации приняли решение оставить архитектурные разработки внутри собственного бюджета. Процесс комплектации стройматериалами ради экономии тоже стал собственным действием, тем более что многие застройщики имеют свои производственные мощности, которые полностью обеспечивают стройку и, что важно, собственная продукция остаётся в собственном же проектном решении. Экономия? Да, экономия. А как же быть с развитием архитектуры как творчества, искусства, частью национальной культуры? А как получится. Свои же маркетологи просчитают всё до винтика, но экономить будут на архитектурно-градостроительном решении, на фасадных и отделочных материалах. И штатные архитекторы выдают на-гора архитектуру безликую, как они сами. Мы не знаем, как их зовут по батюшке, а жители посылают по матушке авторов жилых массивов агрессивно-экономного вида.

Выход из положения есть. Главное, это создание при органах архитектуры и градостроительства администраций Архитектурных советов из числа архитекторов, градостроителей, представителей профильных общественных организаций, специалистов вузов, историков архитектуры, искусствоведов, привлечённых экспертов из других городов. Нужно наделить Архитектурные советы полномочиями, правами и обязанностями, узаконив законодательным собранием. Рассматривать в повестке дня архитектурно-градостроительные решения бюджетных объектов, объектов культурного наследия, внебюджетных объектов, расположенных в исторической части города, на вылетных магистралях, архитектуру жилых зданий и комплексов площадью от 5000 квадратных метров. Надо принять поправки в Градостроительный кодекс Российской Федерации о разработке архитектурно-градостроительных решений сторонними проектными организациями, не интегрированными в организационно-правовую структуру организации-застройщика.

И в любом случае спрос и оценка качества архитектуры от «крепостных» архитекторов должна оцениваться с максимальной тщательностью и требовательностью к «доморощенным» разработкам. Девелопер создаст архитектора, а имя архитектора увеличит капитализацию объекта.

Отдельная тема — архитектура детских образовательных учреждений. Наши школы и детские сады должны строиться по уникальным авторским проектам, с применением лучших отделочных материалов. Тогда мы получим архитектурную социокультурную идентичность, повлияем на родителей и вырастим поколение граждан, любящих и уважающих свой город.

Какие болевые точки профессии архитектора вы бы назвали, и как их решать?

Самая, как я думаю, важная болевая точка для креативного человека — это прокрастинация и перфекционизм в одном флаконе. Хроническая нехватка времени и желание сделать всё шедевром могут привести к профессиональному выгоранию. Это огромное упущение, что архитекторам не преподают современную психологию и философии. Не менее важны основы лингвистики. Нужными навыками и элементарными понятиями о современной мировой архитектуре не обладают топ-менеджеры и руководители девелоперских компаний. Велик соблазн заказчика поиграть в архитектора. Результаты мы видим в большом количестве в нынешней застройке во многих городах. Эстетика перформативности напрочь отсутствует в таких понятиях как архитектура и время. Пожалуй, только от двух архитекторов, Сергея Чобана и Сергея Кузнецова, я слышала вопрос, который они задавали заказчику – а как будет стареть этот дом с учётом ваших хотелок?

Проблема — в отсутствии навыка коммуникативных процессов и присвоенный себе статус небожителя. Это мешает находить общий и понятный язык с заказчиком. Архитектор Сергей Киселёв говорил, что надо уметь ходить между дождевых струй. Но, как лава вулкана, с крейсерской скоростью приближается великий соблазн использования искусственного интеллекта. К сожалению, по крайней мере последующему поколению архитекторов придётся развивать в себе имманентность, как шестое физическое чувство, чтобы понимать, чем создан образ – цифрой или божьим даром, который есть талант. Для этого нужна насмотренность, наращивание массы визуальной информации, которую набирают не при помощи интернета, а физически, прикасаясь к различным поверхностям в разное время года, общаясь с коллегами, со специалистами смежных творческих и научных направлений – литературы, живописи, театра, кино, математики, физики. Быть архитектором могут позволить себе немногие, а занимающимся архитектурой — несть числа.

Вы за какое развитие городов – вертикальное или горизонтальное?

Более ста лет назад апологеты национальной архитектуры Яков Чернихов, Иван Леонидов, Эль Лисицкий, Алексей Щусев давали своё видение будущего зодчества. Это высотная архитектура. Различные факторы определяют высотность застройки в любом городе, будь это миллионник или город с населением 50 000 человек. Ландшафтно-визуальный анализ и транспортная составляющая, назначение здания и стоимость земли, экономика города и культурное наследие — немаловажные факторы для выбора высоты здания.

Я очень люблю Екатеринбург. Это город творящих и дерзающих архитекторов, и, надеюсь, грамотных и креативных девелоперов. Екатеринбург — столица башенных кранов. Так что большим городам — большая высота, средним  средняя, малым — малая. Гармония и смысл, вот, пожалуй, основные аргументы для выбора облика и этажности постройки.

Районы сейчас строятся огромные, но дороги, к сожалению, оставляют желать лучшего. Они узкие, разбитые. Почему так происходит? Почему застройщики оставляют решение этого вопроса на потом? Ведь каждый говорит прежде всего о комфорте.

К архитектуре это не имеет практического приложения. Коммунальные и дорожные службы должны выполнять свои работы по предписанному им функционалу – добросовестно и качественно.

Что изменилось в подходе к строительству в последнее время?

Основной подход к строительству — это цифровые технологии в разработке рабочей документации и организации строительства, анализ данных и устойчивое управление, использование больших данных и аналитики для оптимизации процессов строительства и управления зданиями в дальнейшем. И, главное, искоренение косности в принятии решений, способность адаптации и внедрения необходимых технологических новаций и изменений. Успех российского строительства состоит в производственной дисциплине, следовании проектным решениям, быстрой адаптивности. И это имеет место быть во многих строительных компаниях.

А на какие жизненные принципы вы опираетесь в работе?

Мой фундамент, оплот, опора, база, как угодно можно назвать, это моя семья, наша история и традиции. Один из главных моих принципов — это требовательное отношение к себе, к своему делу, к регулярному получению информации, приобретению новых навыков. Важно чтобы был постоянный драйв. Мне нравится заниматься арабским языком и карандашной графикой, я пишу стихи и продолжаю изучать литературу и лингвистику. Я глубоко уважаю своих друзей и коллег, ценю их таланты, внимание и время.