Психолог Антон Кузнецов уверен: мы живем в достаточно толерантном обществе. И рассказал, почему оно не может стать абсолютно терпимым.

Толерантность противоречит биологии: любые животные, в том числе и приматы-люди, склонны объединяться в стаи, в группы. Посмотрите на психологию детей: она искренна и не замутнена социумом. Так вот, часто как раз дети терпеть не могут «чужаков». И не важно, о детях какой страны идет речь: что в арабских странах, что в России, что в Японии, что в Великобритании картина одинаковая. Потом это проецируется и на взрослую жизнь. Даже внутри своей страны мы привыкли делиться на группы. Мы болеем за «Урал» и «Автомобилист», но против других команд, которые приехали из Перми или Подмосковья, например. Они такие же россияне, как и мы, почему мы болеем против них? А на этом, в общем, и основана психология – на элементах выживания. И мы не только любим своих, но и в какой-то мере не любим чужих. Получается, что наша биология, наши инстинкты – против разума. Конечно, это не очень разумно: быть такими не толерантными, но биологически мы к этому склонны. 

Есть еще один момент. У нас, у людей, часто встречается неприятная особенность: мы любим навязывать свою точку зрения окружающим. Это тоже предопределено биологически и психологически: чем больше у нас сторонников, тем мы сильнее. Возьмем два диаметрально противоположных примера, схема будет одинаковая. Вот, например, христиане. Они ведь изначально не просто верили в Иисуса и строили свою христианскую культуру в Европе. Нет, им обязательно нужно было ехать куда-нибудь в Африку и проповедовать. Зачем? Пусть люди живут там своей жизнью! Но нет, надо! И ехали, и проповедовали. Второй пример: точно так же, с тем же рвением, какой-нибудь алкоголик будет навязывать знакомому свои взгляды и доказывать, что пить – надо. Это свойственно большинству людей, и не имеет значения, какую идею они несут в массы.

А еще людям свойственно из любых вещей делать культуру. Они не просто курят марихуану, они слушают Боба Марли и рисуют какие-то свои картины; геи не просто спят с теми, с кем хотят, они возводят это в культ – у них есть свои спектакли, своя музыка, свои танцы. Сбиваясь в стаи, мы создаем культ, и нам нужно, чтобы он расширялся. Мы начинаем навязывать его окружающим и, конечно, бороться с конкурентами. Так везде. Даже в Европе. Они тоже не любят не таких, как они. Люди – везде люди. Просто европейцы «официально» очень терпимы и не говорят о своей нетолерантности вслух. Говорят вполголоса, шепотом, с оглядкой: а не услышит ли кто? Не осудит ли? 

Почему-то у нас понятие толерантности часто воспринимается в первую очередь с точки зрения отношения к представителям нетрадиционной ориентации. Спроси человека, толерантен ли он, и он, скорее всего, тебе ответит, что на геев ему наплевать или что геев надо жечь каленым железом. Да, сексуальные меньшинства страдают от нетерпимости, но само это понятие гораздо шире!

Нетерпимость может быть основана на политических взглядах. В моей практике была история: две семейные пары, ходившие на прием, развелись из-за ситуации с присоединением Крыма. Со скандалом развелись. Причем ни у кого из них не было родственников или друзей в тех краях. Но был разный подход, диаметральные мнения по этому вопросу. Мне непонятно: почему нельзя иметь разные взгляды на политику, но при этом оставаться рядом с любимыми и любящими людьми? Почему жена должна непременно поддерживать мужа в том или ином вопросе? Ну, есть у нее свое мнение, и слава богам! 

Еще одно проявление нетолерантности – национализм. И он тоже есть практически везде, не только в нашей стране. Французы часто недолюбливают англичан, голландцы порой убеждены, что именно в их стране лучше всего жить, а в Германии – бардак и плохие дороги. Это свойственно всем странам и народам. А вот екатеринбуржцам, кстати, меньше других. Я ни разу не встречал у нас патриотов своего города, кроме, разве что, Ройзмана. Полагаю, у нас их очень мало. Вот в Ростове, например, много патриотов, в Краснодаре, в Питере… Они прямо счастливы, что живут в своем городе, они любят его и будут за него бороться. А за наш город никто особо не хочет бороться, все хотят свалить отсюда – в Питер или в Сочи.

Нетолерантность проявляется и в сексизме. Я веду свой youtube-канал, снимаю видео о психологии отношений. И меня мужчины часто обвиняют в том, что я защищаю женщин, встаю на их сторону. Мол, ты мужик – и должен быть за мужиков! Да почему? Почему я должен обязательно «топить» за мужиков, зачем они мне вообще нужны? А потому, что я принадлежу к мужскому полу, следовательно, я должен воевать против женщин. Вот такой сексизм – он сплошь и рядом. 

Но не все так плохо. Наше общество, так или иначе, достаточно толерантно. Сложно сказать, что будет через 50 или 100 лет, как бы не стало хуже. Как бы не произошел откат. А чтобы не произошел, нужно и детей соответствующим образом воспитывать. Да, сейчас они, незамутненные, группируясь в стаи, забивают «других», но меня удивляет реакция родителей на это. Все переживают, что их ребенка будут обижать, но почему-то никто не переживает, что их ребенок будет обижать кого-то. Хотя, вообще-то, надо больше бояться как раз этого. Очень жалко таких детей! Такой ребенок вырастет и будет иметь проблемы с общением. Вполне возможно, что во взрослом возрасте он будет страдать гораздо больше, чем тот, над кем издевались. И нетолераность всегда связана с агрессивностью. «Отстаивать свою точку зрения» для нас зачастую означает «бороться». 

И в нашей стране об этом говорят громко, не то что не стесняясь, а даже с какой-то гордостью, культивируя свою нетолерантность. Но все-таки западно-европейская культура просачивается, и похвальная терпимость приживается все больше и больше. Как ни крути, Россия все-таки в большей степени подвержена влиянию Европы, чем Азии. Кто читает азиатских писателей, знает китайскую философию, кто смотрит, например, тайские фильмы? В конце концов, Россия принимает участие в чемпионатах Европы, а не в чемпионатах Азии. Поэтому, хотим мы того или нет, но толерантность мы потихонечку усваиваем. Другой вопрос, что в Европе она может повернуть обратно… Но я очень надеюсь, что этого не произойдет. 

Я считаю, что мы сейчас живем в толерантном обществе. Но можно еще лучше. Вспомните девяностые, начало двухтысячных, перестройку… Вот где цвела толерантность! Можно было все! Высказываешься обо всем – и никаких тебе сроков за репост, никакого наказания за твое высказывание, за пропаганду чего-либо. Тогда порнофильмы в кинотеатрах показывали, мы могли посмотреть «Калигулу» Тинто Брасса на большом экране. И, кстати, на сеансы в какой-то момент просто перестали ходить – как раз потому, что это разрешили. Куда уж толерантнее? 

Потом да, произошел откат. Но и сейчас тоже неплохо! И я думаю, что наша цель – хотя бы сохранить ту толерантность, которая есть. Потому что тенденция – опасно! – идет обратная. Государство хочет все контролировать, личные отношения людей, в том числе и сексуальные. Кто что делает и кто о чем думает. Хотя зачем государству знать, кто с кем спит, мне вообще не понятно. Наверное, все дело в том, что управляют нами такие же люди. С такими же комплексами, с такой же биологией. Им тоже хочется навязывать свое мнение. А когда у человека есть власть, он делает это уже по полной программе и совершенно искренне считает, что имеет право это делать. Начинает запрещать: давайте введем сухой закон, давайте запретим аборты! Он уверен, что если он дорос до какой-то трибуны, то имеет право навязывать свое мнение вслух, не стесняясь. А так бы сидел тихонечко на кухне, транслировал бы свои взгляды жене или брату… Но нет! Он имеет право, значит, он скажет публично, а то и закон примет. Вот это и может подорвать то, что у нас имеется (хоть чуть-чуть) в плане терпимости. 

Но вот в чем загвоздка: ни один человек не может похвастаться абсолютной нетолерантностью к кому-либо. Ненавидит мужчина, например, геев. Спроси его: «Фредди Меркьюри тоже ненавидишь?» Ответит: «Ну нет, это же великий музыкант! Круто пел! Нет, он исключение». Или кто-то не любит афроамериканцев. Но Майк Тайсон или Сэмюэль Л.Джексон – они тоже исключения. И всегда мы найдем для себя причину кого-то исключить. Чтобы стать толерантнее, нужно, чтобы нам было стыдно за свою нетерпимость. Чтобы неудобно было сказать вслух, что тебя кто-то бесит. Потому что такое неосторожное слово может, например, на корню погубить будущий бизнес или отношения. Придешь ты к потенциальному партнеру на кофе и в непринужденной беседе упомянешь, что нетолерантен к геям. А у него, например, брат гей или сын. Он уже когда-то оплакал эту участь, смирился, принял. И тут вдруг ты со своей нетерпимостью – не получится у вас бизнеса. Или общаешься ты с потенциальным мужчиной своей мечты по скайпу, надеясь, что он пригласит тебя в Америку, и вскользь признаешься, что не любишь эмигрантов. А у него любимая бабушка был эмигранткой! Не построятся отношения. Так что в данном случае молчание – золото. 

Я уверен: общество может стать не абсолютно, но максимально толерантным. И тогда будет очень хорошо – уйдет агрессия. Да, люди будут по-прежнему сбиваться в стаи, конкурировать с другими стаями. Но уже в другой плоскости – культурной, например. Будут устраивать рэп-баттлы и соревноваться в кричалках болельщиков, кто кого перекричит, а не морды друг другу бить будут. И в спорте, наконец, лучшим станет тот, кто выиграл матч.