@kandaurovajuliaa

В 1992 году я поступила в педагогический институт на специальность «Олигофренопедагогика». Однако мой отец, будучи пилотом и командиром эскадрильи, предложил мне изучать психологию, убедив меня, что из меня получится хороший психолог. Уже в те времена летный состав проходил психологическую диагностику в рамках медицинского обследования, и, видимо, отец заметил во мне предрасположенность к этой профессии.

Я очень благодарна ему за это предложение, ведь оно оказалось верным. Это пример того, что всё-таки стоит прислушиваться к мужской логике (смеётся). Затем я прошла переподготовку по психологическому консультированию и обучение на клинического психолога, и это обучение никогда не прекращается. Профессия психолога требует непрерывного образования на протяжении всей жизни.

С какими проблемами вы работаете, и какие методы используете в своей практике?

Сейчас я работаю в рамках когнитивно-поведенческого подхода, имея диплом клинического психолога. На старте я прошла обучение по схема-терапии в МИСТ (Московский институт Схема-терапии). Этот метод подразумевает сочетание когнитивного и психоаналитического подходов.

Ко мне можно обратиться с различными запросами, такими как: депрессия, тревожные расстройства, затяжные эмоциональные нарушения, посттравматическое состояние, хронические психологические проблемы, которые повторяются в разных сферах жизни.

Посещение терапии не является проявлением слабости. Признание того, что вам нужна помощь, и обращение за ней — это действительно важный шаг на пути к возвращению к полноценной жизни. Важно понимать, что для того, чтобы обратиться за помощью, не обязательно быть в критическом состоянии или иметь диагностированное психическое расстройство. Хотя все мы испытываем грусть, беспокойство или гнев в какой-то момент нашей жизни, обращение за профессиональной поддержкой может принести значительную пользу.

Как скорости современного мира сказываются на нашем ментальном здоровье?

Мы постоянно ощущаем, что куда-то опаздываем, и в такие моменты не только ускоряемся, но и начинаем злиться на тех, кто, как нам кажется, задерживает нас. Часто оказывается, что мы никуда не опаздывали, а лишь опасались этого и злились понапрасну. Вспомните сборы в аэропорт, которые почти всегда проходят по этому сценарию.

Как говорил Шекспир, «много шума из ничего». Большинство людей связывают свою эффективность со степенью занятости и усталости. Если я устал, значит, я все делаю правильно. Если я не устаю, значит, я делаю что-то неправильно. И тогда они начинают совершать хаотические и сильно выматывающие действия, оправдывая это тем, что у них нет времени на отдых.

Причину такой тенденции можно найти в детстве, когда родители говорили: «Чего без дела сидишь, иди чем-нибудь займись». Если постоянно загружать ребенка, то, возможно, у него проявится любовь к труду. Однако, кроме навязчивости и отвращения, это ни к чему не приводит. Большинство взрослых людей начинают заниматься чем-то лишь бы занять себя, имитируя бурную деятельность. Иначе они могут испытывать угрызения совести и переживать, что зря тратят свою жизнь.

Психологический аспект в этом кроется в убеждении, что если у меня нет времени, то мама меня не ругает. У меня больше дел, чем времени, и какие ко мне могут быть претензии? В итоге человек посвящает свою жизнь установкам, а не своим конкретным потребностям, и можно сочувствовать таким людям, поскольку они постоянно испытывают невротическое чувство вины. Количество действий может лишь слегка облегчить это состояние.

Вы более 28 лет работаете в психологии. Как изменилась эта сфера и появились ли новые запросы у клиентов?

Пандемия и геополитическая ситуация повысили востребованность психологической помощи, как и медицинской. Данные научных центров и социологических опросов говорят о росте обращений граждан за помощью и увеличении заболеваемости невротическими расстройствами. Это связано с повышенной стрессогенностью общественных, экономических и политических изменений.

Еще одна причина – трудности в семейных или детско-родительских отношениях. Часто дети сами предлагают обратиться к психологу, понимая, что им нужна помощь. В целом, сегодня дети и молодежь «психологизированы»: читают много психологической литературы, хотят строить здоровые отношения. Культура обращения к психологам, психотерапевтам и психиатрам растет. Сейчас психологи – это специалисты, к которым можно обратиться за помощью, также как к врачам-кардиологам, стоматологам.

Ожидается даже рассмотрение законопроекта «О психологической помощи». Главный вопрос: кого считать психологами и какое образование должно быть у специалистов для доступа к работе с пациентами/клиентами и повышения доступности психологической помощи.