Общественники уже не один год продвигают закон о профилактике семейно-бытового насилия, но противников этой инициативы, пока, гораздо больше. Они заявляют о подрыве основ российского общества, пока жертвы насилия каждый день вынуждены бояться за свою жизнь.

ЛАРИСА ЛАЗАРЕВА, ПРЕЗИДЕНТ МОО «АИСТЕНОК» @aistenok_ekb

Счастливое детство – это лотерейный билет

Каждый раз, сталкиваясь с жертвами насилия, я отмечаю, что их истории становятся все запутаннее и запутаннее. Работа ведется без остановки, а клубок все не распутается до конца. Те люди, у которых было счастливое детство, - они выиграли настоящий лотерейный билет. Способных самостоятельно решить свои проблемы – единицы. И те, кто никогда не сталкивался с насилием, просто не способны понять, через что приходится проходить жертвам. Когда человек травмирован физически и эмоционально, он не может адекватно оценить обстановку и найти выход.

И поведение жертвы, и поведение насильника буквально «программируется» в детстве. Но эту цепь возможно разорвать, мы постоянно говорим женщинам-жертвам: «Если сейчас вы измените свою жизнь, вы измените судьбу своего ребенка». Прервать круг насилия – наша главная цель. 

«Раньше у нас с мужем были хорошие отношения. Я думала, что когда родится ребенок, они станут еще крепче. Но перед самыми родами муж очень изменился – всему виной влияние его сестры, которая страдает алкоголизмом. Когда мы жили за городом, его родственники были от нас далеко и не мешали нам жить. Но после переезда в Екатеринбург муж стал часто ходить в гости к сестре и со временем стал пить. Из-за этого мы сильно скандалили – он стал избивать меня, причем так сильно, что все мое лицо было в синяках. Тогда я была на последнем месяце беременности» - здесь и далее реальная история жертвы домашнего насилия (в целях безопасности героини редакция не будет упоминать ее имя, – Ред.). 

Наш уровень – Средневековье

Если бы не пандемия, то закон о профилактике семейно-бытового насилия скорее всего бы приняли. На двухнедельном семинаре, который проходил в том числе на площадке «Аистенка», присутствовали эксперты из Испании, Италии, Швеции, были московские адвокаты во главе с правозащитницей Аленой Поповой, которая и инициировала данный закон. Я смотрела на все это с радостью и думала, что кульминация уже близко, но не случилось. 

 

«Нас выбросили на поле сражение и не дали никакого оружия – нынешнее законодательство никак не защищает ни жертв, ни тех, кто им помогает»

В других странах тоже есть свои проблемы, но они совершенно иного уровня. Мы, по сравнению с остальными, живем в Средневековье. В России даже нет запретительного приказа, который мог бы защитить жертв, когда они принимают решение уйти от насильников. Однажды, когда жертва-женщина вместе со своими детьми пришла на прием к нашему логопеду, за ней влетел ее муж-насильник. Зашел в игровую, стал кричать, что мы похитили его детей и угрожать мне: «Тебе не жить!». Я ему: «Это тебе не жить! Только попробуй сюда еще раз прийти». Мы уже научились говорить с насильниками - они понимают только тогда, когда с ними разговаривают жестко и видят, что их не боятся. Но это не всегда помогает, если бы не случайные прохожие, он бы выбежал из центра с детьми. Полицию мы, конечно, вызвали, но они приехали спустя 3 часа. Нас буквально выбросили на поле сражение и не дали никакого оружия – нынешнее законодательство никак не защищает ни жертв, ни тех, кто им помогает.

«Однажды муж избил меня так сильно, что случились преждевременные роды. Я упала на живот, ребенок при ударе перевернулся. Меня увезли на скорой и пришлось рожать с помощью кесарево из-за открывшегося кровотечения. После муж приходил в роддом, извинялся и говорил, что исправится. Но не прошло и двух недель, как я приехала домой из больницы, он привел к нам свою сестру и снова устроил пьянку. А когда ребенку исполнился месяц, он опять меня избил. Так продолжалось какое-то время: он то успокаивался, то снова заводился и бил. Стал манипулировать тем, что мне некуда идти, что я не могу работать. Избивал и выгонял на улицу с ребенком. Так с коляской я могла всю ночь ходить и ждать, пока он проспится».

Основа российского общество – насилие и его оправдание?

Вспомните наши поговорки: «муж и жена – одна сатана», «не выносить мусор из избы» и т.п. Домострой буквально записан в нашем коде, как и ощущение страха. Понятно, почему противники принятия закона о домашнем насилии пишут открытое письмо Путину, где отмечают, что документ «станет инструментом коренного и насильственного изменения самих основ российского общества». Мне хочется спросить, неужели люди правда верят, что в основе нашего государства лежит оправдание насилия? Во время обсуждения законопроекта в Общественной палате Свердловской области одна я проголосовала «за». Я ужаснулась – откуда вообще приехали все эти люди на обсуждение, кто профессионально занимается проблемой домашнего насилия? Я была одна из сорока человек. После такого ты осознаешь, что даже не стоит рассчитывать на помощь, пусть хотя бы не мешают работать и помогать.

Основные нормы поведения закладываются в детстве. Проблемы начинаются, когда ребенок воспитывается в дисфункциональной семье

«Я прощала его, пока не случилось страшное. Муж выбил мне левый глаз и теперь он у меня не видит. Конечно, сразу извинился, даже сказал, что даст денег на лечение. Но спустя неделю снова ударил меня по этому же глазу. Отпинал так сильно, что я не могла встать. Я лежала на полу, била руками по двери, чтобы хоть кто-нибудь из соседей услышал и помог. Я стала бояться, что однажды муж меня просто убьет. Родителей у меня нет, родственников тоже, я не знала куда идти и что делать. Позвонила в полицию, они приехали, а муж сразу выскочил к ним пьяный и говорит: «Вот, видите бутылку? Это моя жена пьет, а не я». Они поверили ему и преспокойно уехали обратно, посоветовали мне лечь спать. После этого муж еще сильнее озверел. Я поняла, что полиция мне точно не поможет и после уже обратилась в кризисный центр, где мне сразу же оказали помощь. Теперь я живу с ребенком тут, муж не знает, где я нахожусь».  

ЯНА АРХИПОВА, ПСИХОЛОГ

Самое сложное – понять, что в твоей жизни что-то не так

Основные нормы поведения закладываются в детстве. Проблемы начинаются, когда ребенок воспитывается в дисфункциональной семье: запрет на выражение чувств и эмоций, частые ссоры между родителями, насилие в семье, когда интересы и потребности ребенка не учитываются. Все эти факторы создают основу у детей до 7 лет, а она, в свою очередь, начинает включаться при наступления сильной стрессовой ситуации.

Чаще всего в семьях, где происходит насилие, развиваются созависимые отношения. «Когда его нет рядом – хочу к нему, когда он приходит – нет никаких сил с ним жить» - так думают жертвы. Изменения могут начаться только тогда, когда женщина скажет себе: «В моей жизни что-то не так, я хочу ее изменить». В этот момент нужно сразу обращаться к специалистам, которые знают, как все исправить.

«Почему не позвонила в полицию после первого же случая насилия? Я ведь люблю этого человека, хотелось сохранить семью ради ребенка. Но не вышло – его друзья и родственники слишком сильно на него влияют. Я уверена, если бы не они, муж бы не стал так себя вести. Он был совершенно другим человеком, когда сидел с нами дома трезвый».

У человека всегда есть выбор: оставить все так, как есть, либо изменить свою жизнь

Я расскажу вам историю одной моей пациентки – ее пример хорошо показывает откуда растут корни домашнего насилия. Она была вторым ребенком в семье, отец хотел мальчика, но родилась снова девочка. Поэтому папа с самого рождение относился к ней с отторжением, он старался этого явно не показывать, но это все равно проявлялось в воспитании. Например, он делал такие комментарии: «Какая ты у меня неряха, какая-то неловкая, неочемная». Каждый день, по чуть-чуть, дочка получала от него такие установки. Она училась в школе на отлично только для того, чтобы доказать, что хорошая, чтобы завоевать хоть капельку любви. Мама занимала нейтральную позицию, даже скорее отстранялась от ее воспитания. Девочка стала заниматься спортом, учить несколько языков, но все ее успехи воспринимались семьей безэмоционально. И вдруг ей встретился мужчина, который сразу начал говорить, какая она замечательная и красивая. Она, конечно, сразу кинулась в его объятия, их отношения стали стремительно развиваться, они быстро съехались. Он ей казался самым лучшим, она растворялась в его любви, которой, на самом деле не было.

Этот мужчина постепенно устанавливал над ней тотальный контроль, который дошел до предела после рождения ребенка. А где ты была? Почему так поздно домой приходишь? Тебе лучше с этими подругами не видеться. А жертва воспринимала все как норму, потому что и не знала другой жизни. Дальше начался секс по принуждению – он брал ее руку, клал на разделочную доску и говорил: «Если сейчас ты мне не дашь, я начну обрубать пальцы». Насильник сильно ее избивал, и ее организм, спустя некоторое время, чтобы не разрушиться с точки зрения психологии, выстроил определенную защиту – просто перестал на все реагировать. Эта девушка больше ничего не чувствовала, она словно заморозилась, со стороны такие люди кажутся холоднокровными. По совету знакомых она пришла к нам на консультацию – мы не с первого раза, но смогли ей объяснить, почему такая жизнь не норма и такие отношения нужно срочно разрывать. С ее эмоциональным состоянием я работала еще два месяца, пришлось даже выписывать специальные препараты. После стабилизации она мне сказала: «Я даже не представляла, что может быть другая жизнь». Для нее это стало настоящим мировым открытием, что есть жизнь, когда ты спокойна и чувствуешь себя в безопасности.

«Сегодня у меня даже мысли нет, чтобы вернуться к мужу. Я знаю, что он не изменится и насилие будет повторяться. Сколько раз я уже его прощала, сейчас я хочу спокойно жить с ребенком – уверена, мы справимся с ней и вдвоем. Всем, кто сталкивается в своей жизни с домашним насилием, я бы сказала так – не прощайте, сразу обращайтесь в кризисные центры, где работают хорошие люди, готовые помочь всем. Не нужно терпеть до последнего, пока не случится что-то страшное».