Михаил Шуфутинский – о смыслах коллабораций, кавер-версиях и звучании современной российской музыки.

Сейчас в шоу-бизнесе огромное количество быстро сменяющих друг друга проектов, направленных на юную аудиторию. Как вы относитесь к этому тренду в современной популярной музыке?

По-моему, так всегда и было, разве нет? Одни люди долго существуют в искусстве, другие недолго. По разным причинам. Иногда случаются различные форс-мажоры, неудобные ситуации. Например, происходит у какого-то яркого исполнителя «вспышка», появляется песня, и вдруг – начинается пандемия. И всем не до того: кто это радио слушает, когда вокруг столько непонятного происходит? И этот самый исполнитель с его золотым хитом тормозит на год, а то и больше. Бывает такое. Поэтому достаточно сложно объяснить, почему так происходит. Но, опять же, немного создается и настоящих произведений искусства. Таких, которые остаются в памяти у людей, за душу берут. При этом – много стереотипного и одинакового, много вторичного. Если говорить о современной российской музыке, то многие проекты заточены под западные хиты. Это касается применения аранжировки, и инструментария, и способа создания песен. Поэтому-то они и похожи одна на другую, и люди, которые не слишком вдаются в подробности, путаются. Так скажем, выбирают то, что получше, и откидывают, что похуже. Те, кого отвергли, перестраивают вариант звучания, и, в конечном счете, получается снова похожий продукт, который нравится людям.

Сейчас есть исполнители, которые берут за основу своих песен то, что было создано на западе, и как под копирку выпускают с русским текстом…

Им нравится какая-то композиция, и вот у них появляется некая музыкальная страсть: желание спеть именно это. Возможно, они просто забывают, что это было создано раньше. На самом деле, повторяться – не так уж и плохо, но для этого есть кавер-бэнды. Мне кажется, что вовсе необязательно выдавать кавер-версию за свою песню, просто придумав другой текст. Но я говорю не об этом, а о том, что общие тенденции западной музыки – а музыка на западе развита гораздо сильнее и круче, как вы знаете, — отражаются сегодня на российской эстраде. Поэтому и получается так, что все друг на друга похожи. Надо еще понимать, что сегодня по большей части в топе находятся продюсерские проекты. Человек, который вкладывает деньги, чаще всего или хорошо знает, какие песни будут пользоваться популярностью, или считает, что исполнитель должен делать такие песни, которые приходятся по вкусу продюсеру. Фактически он говорит: «Петь надо вот так, а иначе я вам не заплачу». Естественно, исполнитель помещен в такие условия, что отказаться он не может.

А если говорить не о продюсерских проектах, а о том, что делает молодежь, которая сидит в «подполье», андеграунде? Очень часто они записывают песни «на коленке»: осваивают какую-то программу, и из сэмплов (оцифрованных фрагментов звука — прим.ред), которые сами придумывают или покупают, создают треки. Можно ли их вообще считать музыкантами, если из всех инструментов они освоили только компьютерные программы?

Сэмплы сегодня отчасти занимают место музыкальных инструментов. Вы берете миди-клавиатуру, добавляете на каждую клавишу сэмплы, допустим, голоса человека, который когда-то давно спел какую-то песню, и его вокал обработали до неузнаваемости. Нажимая разные клавиши, вы даете этому голосу разную высоту, частоту, делаете обработку. И, грубо говоря, таким образом вы можете сложить одну мелодию, которую как бы поет один несуществующий человек. Но сэмплы также дают возможность расширять звучание, придавать ему новую окраску. Особенно это важно в тех случаях, когда нужно изобразить какие-то ретро-категории, которые живьем сейчас мало кто играет. К примеру, звуки оркестров: есть такой сэмпл «hollywood strings», для воспроизведения которого вживую нужно потратить несколько дней только на установку микрофонов, не говоря уже о колоссальных затратах времени, сил, денег, привлечении очень грамотного саунд-продюсера, который знает, как соединить звуки разного происхождения в одном произведении. Так вот, сэмплы – это как раз выход из ситуации, когда записать что-то не представляется возможным. Но есть и целые жанры, построенные на применении сэмплов. Например, в электросвинге вариативность использования сэмплов настолько высока, что создает целую музыкальную культуру. Хоть этот жанр, как говорится, с хорошей родословной, можно в его рамках придумать много интересного. Возвращаясь к вашему вопросу о том, может ли человек, который ничего не умеет делать что-то, отвечу однозначно – может. Согласитесь, если у него что-то получается, то это значит, что кое-что он все-таки умеет. Конечно, он не музыкант-виртуоз, но я могу привести здесь аналогию с преподавателями. Есть такие музыкальные педагоги, которые не не стали виртуозными скрипачами или вокалистами, но при этом они знают, как поставить дыхание, без которого голос не будет звучать никогда. Знают, как правильно поставить руки, как обучить человека и, возможно, вырастить из него настоящую звезду. Так и здесь: человек, который создает музыку, совершенно точно что-то знает, использует свои навыки, привлекает со стороны профессионалов, специалистов. И в итоге получает продукт.

Для меня дуэт - это два человека, которые являют собой единство или конфронтацию чувств, мнений. Это такой способ показать свои ощущения через музыку

Многие представители старшего поколения участвуют в проектах с молодыми исполнителями. Были ли у вас какие-то работы с новыми музыкантами, и поступают ли предложения от них? Как вы к этому относитесь?

К коллаборациям я отношусь прохладно, но не без некоторого интереса. Мне приходит много предложений, но для меня важно, чтобы дуэт с другим исполнителем был наполнен каким-то смыслом. «Давайте просто споем этот классный трек» — не моя концепция. Если вы хотите спеть мою уже состоявшуюся песню, например «Третье сентября», — пойте. Я-то вам зачем? Оказать поддержку? Для меня дуэт – это два человека, которые являют собой единство или конфронтацию чувств, мнений. Это такой способ показать свои ощущения: дуэт мужчины и женщины может показать любовь, о которой говорится в песне, дуэт ребенка и взрослого покажет отношения между поколениями. Но дуэта без повода для меня не существует, потому что любую коллаборацию надо делать для чего-то. Конечно, у меня были интеграции с молодыми исполнителями, но каждую из них я могу обосновать: например, с рэпером ST мы вместе сделали песню «Счастье любит тишину». В этом треке я рефреном повторяю припев, текст которого меня очень трогает, а ST начитывает рэп. В итоге получается очень разноликое произведение, отражающее связь между поколениями. И с Машей Вебер, с которой мы сделали совместный трек по предложению «Русского Радио», схожая ситуация. Для меня эти дуэты наполнены смыслом.

Можно ли сказать, что сегодня молодые люди, которые приходят в музыку, лишены каких-то представлений о фундаментальной, классической культуре, которая помогла бы им делать качественно иные вещи?

Это очень сложный вопрос, и ответ на него будет сложный. Как по мне, человек, который отождествляет себя с музыкальным искусством, должен знать музыку: для того, чтобы знать, куда идешь, нужно понимать, откуда ты пришел. Но, как ни странно, есть много людей, которые даже нот толком не знают, а им как-то удается всем нравиться. При этом если попросить такого человека сесть за фортепиано и взять пару аккордов, он даже не поймет, о чем вы его просите. Возможно, это особый талант, а может быть именно отсутствие информации и помогает таким «незнайкам» полететь на Луну.